«Главная задача художника по костюмам — быть транслятором идей режиссёра», — Фагиля Сельская

За созданием любого спектакля стоит слаженная работа целой команды специалистов. Мы привыкли восхищаться работой актёров и режиссёров. А как же те, кто остаётся «за кадром»? Например, художник по костюмам. Без его труда не обходится ни один театральный показ. Обладательница российской театральной премии «Золотая маска»  Фагиля Сельская является СОчинителем множества спектаклей по всему миру — в России, Китае, Южной Корее, США, Израиле и других странах. Чем отличается работа с российскими и зарубежными режиссёрами? Какой «экзамен» необходимо успешно «сдать» перед тем, как приступить к новой постановке? Об этом читайте в нашем интервью с мастером.

Напомним, в ноябре этого года в Севастополе проходила уникальная выставка Фагили Самигулловны. Подробнее можете ознакомиться здесь.

— «Люди идут направо, налево и вперёд» — название выставки, словно, строка из пьесы или фраза с театральной репетиции. Что вы хотели этим сказать?

— Я обратила внимание, что очень редко создаю отдельный эскиз. Обычно рисую мизансцены — предполагаю, что будет в том или ином спектакле, и сочиняю историю. Это сочинение сопряжено с движением. Нарисованные герои спектакля направлены чаще всего направо. Я подумала, что они должны идти в разные стороны, но ни в коем случае не назад.

Эскиз — лишь часть достаточно долгого пути создания костюма. Ведь всё нужно ещё сконструировать, примерить, чтобы одежда подошла определённому человеку. Не все театральные художники занимаются и сценографией, и костюмами.

— Вы работаете в этих двух направлениях?

— Очень редко занимаюсь сценографией. Хотя один спектакль в архангельском театре был полностью мною оформлен. Это «Страстотерпцы» по пьесе Сергея Коковкина. Спектакль попал в лонг-лист «Золотой маски».

— Как выстраивается ваша работа?

— Сначала обговариваем с режиссёром идеи. Если что-то не нравится, то вместе меняем. Иногда кардинально изменить — это не крах, а отличное решение. Художник по костюмам также зависит от сценографии, светового оформления.

— Вы не единожды работали с Олегом Рыбкиным. И в одном из интервью сказали, что в вашей совместной работе нет зоны комфорта, и нужно сдать определённый экзамен, сделать свою работу честно. Что вы имели в виду?

— Речь идёт не о том, чтобы доказать режиссёру, что я что-то могу. В первую очередь важно доказать себе, что ты открыт для сотрудничества, которое может быть не очень комфортным. Когда долго работаешь с одним режиссёром (а мы с Олегом работаем давно), есть риск соскальзывания в дружбу, приятельство. Режиссёр может постесняться сказать, что ты идёшь не в том направлении, работая со спектаклем или уступчиво согласиться. Думаю, что нужно всегда себя держать в правильном рабочем состоянии. Ведь ты ответственен за результат, как и режиссёр. Ты должен быть СОчинителем, СОтрудником.

— Вспомним постановку «Мы, герои», за которую вы получили премию «Золотая маска» в номинации «Лучшая работа художника по костюмам в драматическом театре».  Сделать простые костюмы, которые будут подчёркивать конкретный спектакль, как в случае с выше упомянутой  постановкой — задача не из лёгких?

— Как вы сказали — в простоте скрыто много сложностей. В этой истории я  добивалась почти киношной простоты. Была уверена в том, что это отличная история — как с точки зрения режиссёрского подхода, так и актёрской игры. Работа цельная с начала до конца. Согласитесь, это редкость. Это почти кино.

Сюжет разворачивается вокруг еврейской труппы, которая работает в предчувствии войны. В конце спектакля они выходят с маленькими чемоданами, и мы понимаем, что они идут умирать. Там нельзя было «разукрашивать». Но там нужно было выдержать определённый тон. Мне кажется, что это удалось.

— В создании костюмов важно рассчитать всё так, чтобы актёрам в них было удобно. Есть ли исключения? Например, при воссоздании сцен Венецианского карнавала?

— Есть режиссёры, которые не отвергают любые костюмы, какими бы сложными они ни были. Актёры пытаются приспособиться к ним. Да, бывают тяжёлые головные уборы, неудобная обувь, жёсткие корсеты. Иногда актёры работают в очень сложных костюмах и нужно быстро переодеться. Например, буквально за 17 секунд снять юбку с кринолином и сразу же надеть другой наряд (при этом не испортить причёску).

Сложные моменты, связанные с комфортом, конечно, мы пытаемся решить совместно со специалистами из пошивочного цеха. Если они сразу понимают задачу, обладают мастерством, то получаются удивительные вещи.

Например, весной делала спектакль с художественным руководителем театра имени Моссовета Евгением Марчелли. Для каждой актрисы был сделан макет костюма. Когда я приехала, уже были готовы пальто, жакеты, платья — разве что из рабочей ткани. То есть они сделали макеты, чтобы художник всё проверил.

— Как вы сказали, художник по костюмам – СОчинитель. Что является самым главным при СОчинении истории?

— Совпасть с режиссёром. Вместе с ним идти к результату. Создание театральных костюмов не похоже на создание одежды для модных показов, где художник обладает большей свободой. У художника по костюмам главная задача — быть транслятором идей режиссёра.

— Вы ведь тоже что-то привносите?

— Конечно. Но важно выразить в визуальном ряде задумку режиссёра, не ущемляя себя. Если визуальный ряд интереснее, чем то, что придумал режиссёр, то это «погубленная жизнь». Ведь мы делаем спектакль, который не называется «Потрясающий визуальный ряд». Если в нём не заложена душа, то он на один раз.

— «Дядюшкин сон», «Охота жениться», «Троянская война. Начало», «Пиковая дама. Картины», «Рождественская ночь». Вы участвовали в создании этих севастопольских спектаклей. Чем запомнилась работа с режиссёрами?

— «Дядюшкин сон» стал первым моим спектаклем в Севастополе. Его режиссёр — Василий Сенин из Москвы. Я работала с ним и раньше. Он очень острый, талантливый, обладает большой насмотренностью. У него тот самый театральный нерв, который мы обожаем.

С Романом Мархолиа познакомилась на ежегодной московской выставке «Итоги сезона», где выставляются театральные макеты, эскизы. Он увидел там две мои работы. С тех пор сотрудничаем.

Первый наш спектакль — «Венецианский купец» в Литве. В ближайших планах спектакль на большой сцене БДТ в Санкт-Петербурге.

— Расскажите о работе с зарубежными режиссёрами. Отличается ли их подход к работе?

— У зарубежных режиссёров есть железнозапротоколированный план. Он должен чётко выполняться.

В Сиэтле работала в детском театре Сьюзен Бёргик. А познакомилась с режиссёром в Новосибирске, когда ставили «Сон в летнюю ночь». Уже потом продолжили сотрудничество в США.

Она умеет ставить легко, радостно, без рефлексии, присущей очень многим нашим режиссёрам, художникам, актёрам. То есть они всегда работают, «не сбрасывают» энергию.

— Без рефлексии — это лучше или хуже?

— Режиссёр может быть непростым человеком. Но, когда приступаешь к работе, то не думаешь о том, насколько сложный это человек. Всё-таки нужно всё разделять и понимать.

Мне запомнилось сотрудничество с английским режиссёром Майклом Хантом. С ним впервые работала над оперой. Это была опера «Фиделио». Конечно, безмерно ему благодарна. Сейчас обсуждаем дальнейшее сотрудничество.

— С какими режиссёрами хотели бы поработать и почему?

— С Анатолием Ледуховским. Мы вскользь с ним сотрудничали (немного помогла ему в одной из постановок). Вспоминаю, как увидела в Красноярске его потрясающий спектакль «Дядя Ваня». Почти одновременно была художником по костюмам спектакля «Дядя Ваня» Санкт-Петербургского государственного академического театра им. Ленсовета. Режиссёр — Юрий Бутусов. Меня поразило, как два потрясающих, абсолютно разных режиссёра видят материал. И ещё хотелось бы продолжить сотрудничество с Григорием Козловым. Работали вместе над спектаклем «Утиная охота» в его театре «Мастерская» (г. Санкт- Петербург). Большое удовольствие сотрудничать с Романом Мархолиа. Одна из наших постановок — «Отелло» в Грозном.

— Оглядываясь назад, могли бы предположить, что на долгие годы будете связаны с театром?

— Я училась в полиграфическом институте и собиралась стать художником-графиком книги. Тем не менее, сейчас в моих эскизах используются графические приёмы.

Была знакома с народным художником Кыргызстана Георгием Белкиным. Однажды во время беседы Георгий Иванович спросил меня о том, понимаю ли я в театральных эскизах и хотела бы их создавать. Я ответила, что нет, но с удовольствием возьмусь за это. Сразу согласилась помочь рисовать костюмы, потом уже испугалась. Но ещё до этого делала театральные плакаты. Они даже получали национальные киргизские премии.

Татьяна Руснак

Фото автора, из архива Фагили Сельской, sibdrama.ru, vk.com/lunacharskiy, facebook.com/miakodory

 680 Всего просмотров