Вы этого могли не знать: 7 секретов «Анны Карениной»
В период изоляции кто-то читает книги, которые давно себе запланировал, а кто-то, возможно, перечитывает классику. Но даже если роман «Анна Каренина» у вас уже давно в категории «прочитано и поставлено на полку», то вполне вероятно, что не всё в этой истории для вас осталось однозначным. Почему Долли, выходя замуж, ничего не знала о семейной жизни? Что останавливало Каренина от дуэли? Мог ли Вронский жениться на Анне и стать законным отцом своим детям? Наши коллеги из журнала «Arzamas» дали исчерпывающие ответы. А в конце статьи вас ждёт тест на знание «Анны Карениной»!
1. Тайна невинности Долли
Анна Каренина и Долли Облонская. Иллюстрация Михаила Щеглова к роману Льва Толстого «Анна Каренина». 1914 год
Литературус.ру
После скандала из-за измены Стивы в дом Облонских приезжает Анна, чтобы помирить супругов. Подавленная ситуацией Долли оправдывает свой отказ простить мужа:
«— Изволь, — вдруг сказала она. — Но я скажу сначала. Ты знаешь, как я вышла замуж. Я с воспитанием maman не только была невинна, но я была глупа. Я ничего не знала. Говорят, я знаю, мужья рассказывают женам свою прежнюю жизнь, но Стива… — она поправилась, — Степан Аркадьич ничего не сказал мне. Ты не поверишь, но я до сей поры думала, что я одна женщина, которую он знал. Так я жила восемь лет. Ты пойми, что я не только не подозревала неверности, но что я считала это невозможным, и тут, представь себе, с такими понятиями узнать вдруг весь ужас, всю гадость… Ты пойми меня. Быть уверенной вполне в своем счастии, и вдруг…»
Почему Дарья Облонская была так наивна — причем не только до замужества, но и после? В ту эпоху сексуальное образование мужчин и женщин очень отличалось. В традиционной дворянской семье первой половины XIX века вопрос о теории сексуальных отношений не поднимался ни учителями, ни тем более родителями, которые, как правило, дистанцировались от детей. Принято было воспитывать «нравственно чистого» человека, поэтому подростковый интерес к сексу всячески подавлялся: не поощрялось обсуждение телесных изменений во время полового созревания, ограничивалось общение с противоположным полом и т. п.
В основном эти запреты касались девушек. До вступления в брак они признавали единственно возможной лишь платоническую любовь, о которой они знали благодаря художественной литературе. Почти каждая барышня шла под венец, не имея никакого представления о сексе и зная только, что «между ней и ее женихом только такая разница, что у него есть растительность на лице, а у нее нет; что он шьет платье у портного, а она — у портнихи…».
Совсем иначе дело обстояло с юношами. Ответы на многие вопросы получались практическим путем. До отмены крепостного права к молодому человеку приставляли крепостную девку (ее семейное положение при выборе не учитывалось — важны были только опыт и здоровье), позже обязанность «сексуального просвещения» перешла к дворне и прислуге. Нередко отцы отводили сыновей в публичные дома, причем в довольно раннем возрасте. Согласно «Половой переписи студенчества», проведенной в 1904 году, первое знакомство с женщиной у большинства опрошенных (69 %) состоялось в возрасте 14–17 лет.
2. Тайна Рима
Сцена на скачках. Иллюстрация Александра Самохвалова к роману Льва Толстого «Анна Каренина». 1952–1953 годы
© Александр Самохвалов / Издательство «Наука»
После того как лошадь Вронского сломала спину и упала вместе с наездником, ошарашенные зрители несколько раз повторили фразу:
«Недостает только цирка со львами».
«Анна Каренина» — не только любовный, но и острый социальный роман. Толстой говорил: «Наша цивилизация также идет к своему упадку, как и древняя цивилизация…». В то время как в российских деревнях люди умирали от голода, в городах процветали разного рода развлекательные заведения. Толстой неоднократно сравнивает в романе Россию второй половины XIX века с Римом эпохи упадка. Так, упомянутые выше красносельские скачки Каренин называет «жестоким зрелищем», а Вронский предстает перед читателями как один из последних «гладиаторов». Гладиатором же зовут коня, выигравшего скачки, а одна из зрительниц произносит: «Если б я была римлянка, я бы не пропустила ни одного цирка». Анна общается с Сафо, светской львицей, а Вронский посещает «афинские вечера».
3. Тайна чепца на мельнице и поднятых воротников
В салоне у Бетси Тверской. Иллюстрация Ореста Верейского к роману Льва Толстого «Анна Каренина». 1979–1981 годы
© Орест Верейский / Государственный музей Л. Н. Толстого
Вернувшись из Италии в Россию, Вронский и Анна остановились в Петербурге. Вскоре Алексей встречается со своей кузиной Бетси Тверской, которая в разговоре о готовящемся разводе Анны с Карениным роняет странную фразу:
«Вы мне не сказали, когда развод. Положим, я забросила свой чепец через мельницу, но другие поднятые воротники будут бить вас холодом, пока вы не женитесь».
«Бросить чепец за мельницу» (или «перебросить чепец через мельницу») — калька французской идиомы jeter son bonnet (sa coiffe) par-dessus les moulins. Буквально это переводится как «перебросить чепец (или головной убор) через мельницы», а фигурально — «пуститься во все тяжкие». Осуждавшая Анну Бетси была «развратнейшая женщина», открыто обманывавшая мужа и не скрывавшая свою связь с любовником. Эта фраза прекрасно характеризует ее отношение к чистоте семейных отношений.
Другой предмет одежды, который называет Бетси, — это поднятый воротничок. Судя по всему, княгиня имеет в виду мужчин петербургского света: еще в начале века в моду вошли рубашки с необычайно высокими накрахмаленными воротниками.
4. Тайна мазурки
Кити на балу. Иллюстрация Ореста Верейского к роману Льва Толстого «Анна Каренина». 1979–1981 годы
© Орест Верейский / Book Graphics
В самом начале романа на московском балу Кити с нетерпением ждет приглашения Вронского на мазурку:
«Ей казалось, что в мазурке все должно решиться».
К тому моменту Кити уже танцевала с Вронским дважды: сначала они прошли несколько туров вальса, затем кадриль. Почему же она хотела обязательно станцевать с ним и мазурку?
Несмотря на праздничную атмосферу, бал имел довольно строгий регламент. Он открывался полонезом, за ним следовал вальс, после обычно танцевали четыре французские кадрили, а кульминацией была мазурка, после которой бал закрывался или прерывался на длительный ужин. Этот порядок не был случайным: каждый танец отвечал за определенное настроение, соответственно, и темы, на которые было допустимо говорить во время разных танцев, были определенные.
Вальс считался одним из самых эротичных танцев: партнеры образовывали пару анфас, кавалер поддерживал даму за талию (за пределами танцевального пространства такой жест считался непозволительным). Кадриль — чопорный этикетный танец, во время которого обсуждались повседневные дела и общественные события. Такой танец был способом завести полезное знакомство и немного посплетничать. Романтические разговоры во время кадрили были неуместны.
Мазурка подчеркивала мужественность кавалеров: громкие удары каблука, резкие взмахи руками, имитирующие натягивание поводьев, так называемое хромое па (pas boiteux), напоминающее о ранениях в бою. Во время одной из фигур мазурки партнер опускался перед дамой на колено. И одновременно мазурка демонстрировала грациозность дам. Апофеозом женской партии было падение на руки кавалера: дама словно сдавалась под его напором и соглашалась отдать ему свое сердце. Так что неудивительно, что Кити Щербацкая возлагала на мазурку большие надежды.
5. Тайна детей Карениных
Алексей Каренин с новорожденной Анной. Иллюстрация Михаила Щеглова к роману Льва Толстого «Анна Каренина». 1914 год
Магазин антикварной книги «Русский библиофил»
Анна не готова к разводу, и Вронский просит о помощи Долли. Главный его аргумент в пользу развода — это дети:
«Моя дочь по закону — не моя дочь, а Каренина. Я не хочу этого обмана! — сказал он с энергическим жестом отрицания и мрачно-вопросительно посмотрел на Дарью Александровну.
Она ничего не отвечала и только смотрела на него. Он продолжал:
— И завтра родится сын, мой сын, и он по закону — Каренин, он не наследник ни моего имени, ни моего состояния, и как бы мы счастливы ни были в семье и сколько бы у нас ни было детей, между мною и ими нет связи. Они Каренины».
В законодательстве XIX века, как и сегодня, существовала так называемая презумпция законности, согласно которой младенец, появившийся на свет у родителей, состоявших в законном браке (как Анна Каренина и ее супруг), указывался в метрике как законнорожденный. Ребенок числился законным до тех пор, пока путем особого церковного или судебного разбирательства не было доказано обратное. Именно поэтому маленькая Аня получила фамилию «отца по закону».
При желании Каренин мог начать процесс по признанию «прижитой» супругой девочки незаконной, но шансов выиграть дело было мало. Единственным аргументом в пользу истца была невозможность его встреч с Анной Аркадьевной в то время, когда был зачат ребенок (по законам того времени — 306 дней). Это можно было доказать при условии, если бы чета Карениных жила все это время в разных городах или если бы один из супругов находился под особым надзором (в больнице или тюрьме). Но Каренины жили вместе, а значит, маленькая Аня в этом случае не имела шансов стать Вронской. Единственной возможностью Вронского узаконить свою дочь был развод Карениных. Но, к сожалению, с ним ситуация была не менее сложной.
Единственным поводом для развода Анны и Алексея Александровича могло быть прелюбодеяние: российское законодательство второй половины XIX — начала XX века называло это «оскорбление святости брака» и фактом «половой связи одного из супругов с лицом посторонним, все равно — состоящим в браке или свободным». После болезни Анны, едва не приведшей к смерти, Каренин по-христиански простил ей измену и согласился отпустить, сфальсифицировав развод, то есть взяв вину прелюбодеяния на себя. Таким образом, он позволил Анне сохранить репутацию, в дальнейшем выйти замуж за Вронского и дать его фамилию маленькой Ане (после удочерения). Именно на такой исход и надеялся Вронский. Но сама Каренина, а затем и ее муж отказались от такого решения проблемы.
Разорвать отношения с мужем Каренина смогла бы, только взяв вину на себя. Но в этом случае рождение маленькой Ани стало бы следствием преступной связи, а таких детей нельзя было узаконить или усыновить. Подтвердив свою измену в суде, Каренина обрекла бы себя на пожизненное безбрачие (это было отменено лишь в мае 1904 года), не смогла бы официально выйти замуж за Вронского, а их будущие дети считались бы незаконнорожденными и не имели бы права носить фамилию отца.
6. Тайна отказа Каренина от дуэли
Ссора Анны и Каренина. Иллюстрация Хелен Мейсон Гроз к роману Льва Толстого «Анна Каренина». 1919 год
Brigham Young University / Harold B. Lee Library
Когда измена Анны раскрылась, первое, о чем подумал Вронский, была дуэль:
«Опять, как и в первую минуту, при известии об ее разрыве с мужем, Вронский, читая письмо, невольно отдался тому естественному впечатлению, которые вызывало в нем отношение к оскорбленному мужу. Теперь, когда он держал в руках его письмо, он невольно представлял себе тот вызов, который, вероятно, нынче же или завтра он найдет у себя, и самую дуэль, во время которой он с тем самым холодным и гордым выражением, которое и теперь было на его лице, выстрелив в воздух, будет стоять под выстрелом оскорбленного мужа» .
О поединке думал и Каренин. Для него это был едва ли не единственный способ выйти из неприятной ситуации с незапятнанной репутацией. Согласно Дуэльному кодексу, дуэль могла «дать решительное и окончательное восстановление чести. …Даже самое тяжкое оскорбление признается не оставляющим ни малейшего пятна на чести, раз только она получила удовлетворение посредством дуэли; при этом безразлично, осуществилась ли дуэль или не была осуществлена вследствие признания ее неосуществимости на основании законов о дуэли; а если дуэль была осуществлена, то оказалось ли ее результатом пролитие крови или нет».
Однако оскорбленный Каренин так и не решился на поединок. И дело не только в страхе быть убитым. В России дуэль считалась уголовным преступлением, и участие в ней означало бы конец успешной чиновничьей карьеры Алексея Александровича, которая была невероятно значима для него. Вторая причина была религиозная. Церковь относилась к дуэлянтам как к душегубам и самоубийцам — их нельзя было хоронить на кладбище, соборовать, допускать к исповеди и причастию. Каренин как человек религиозный и воцерковленный не мог себе позволить дуэль.
7. Тайна ломберного столика
Объяснение Левина и Кити. Иллюстрация Александра Самохвалова к роману Льва Толстого «Анна Каренина». 1952–1953 годы
© Александр Самохвалов / Издательство «Наука»
Решив еще раз сделать Кити предложение, Левин выбирает довольно необычный способ и пишет признание на ломберном столике:
«— Я давно хотел спросил у вас одну вещь.
Он глядел ей прямо в ласковые, хотя и испуганные глаза.
— Пожалуйста, спросите.
— Вот, — сказал он и написал начальные буквы: к, в, м, о, э, н, м, б, з, л, э, н, и, т?»
Известно, что «энергичная, сильная, некрасивая фигура Левина, его парадоксы, его склонность восставать против общепризнанных авторитетов, его искренность, отрицательное отношение к земству и суду, увлечение хозяйством, отношения с крестьянами, разочарование в науке, обращение к вере… — все это может быть с полным правом отнесено к самому Толстому»
. Одна из самых романтичных сцен романа также взята из биографии писателя: точно так же автор «Анны Карениной» признался в любви 17-летней Соне Берс.
Объяснение произошло в начале августа 1862 года в Ивицах, имении Сониного дедушки. В своих воспоминаниях графиня Толстая писала, что после ухода других гостей Лев Николаевич никак не хотел уходить, «оживленно разговаривал и удерживал» сестер Берс. В беседу вмешалась их мать Любовь Иславина, решив, что всем пора отдохнуть, и велев идти спать. Юная Соня была уже в дверях, когда Толстой ее окликнул: «Софья Андреевна, подождите немного!» Он сказал, что сейчас напишет кое-что на ломберном столе, и попросил угадать, что имеется в виду: «Лев Николаевич счистил щеточкой все карточные записи, взял мелок и начал писать. Мы оба были очень серьезны, но сильно взволнованы. Я следила за его большой, красной рукой и чувствовала, что все мои душевные силы и способности, все мое внимание были энергично сосредоточены на этом мелке, на руке, державшей его. Мы оба молчали», — писала она в своих дневниках. Вскоре Софья Андреевна прочитала: «В. м. и п. с. с. ж. н. м. м. с. и н. с. В в. с. с. л. в. н. м. и в. с. Л. З. м. в. с. в. с. Т.» — «Ваша молодость и потребность счастья слишком живо напоминают мне мою старость и невозможность счастья. В вашей семье существует ложный взгляд на меня и вашу сестру Лизу. Защитите меня вы с вашей сестрой Танечкой». После этого она поняла, что между ними «произошло что-то серьезное, значительное, что уже не может прекратиться».
Графиня Толстая вспоминала, что прочитала признание «быстро и без запинки», однако ее младшая сестра, Татьяна Кузминская, в своих мемуарах вспоминала эту сцену иначе. Пятнадцатилетняя Таня была случайным свидетелем этой удивительной сцены. Не желая петь во время вечера, она спряталась от гостей под роялем и слышала, как Лев Николаевич помогал Соне разобрать некоторые слова.
В завершении предлагаем вам пройти тест .Хорошо ли вы помните «Анну Каренину»?
