Непрочитанное письмо Мессира Михаилу Булгакову
После очередного спектакля «Бал Мессира» руководитель театра драмы «Психо Дель Арт» Андрей Маслов решил провести своеобразный эксперимент под названием «Бывший Мессир пишет о нынешнем». Режиссёр и сам принял в нём активное участие. Что получилось в итоге? Пусть читатели и зрители дадут этому своё определение…
«Любое упоминание в прессе, даже самое негативное,
кроме некролога, это реклама».
(Сэмюэл Лэнгхорн Клеменс).
Еще в прошлом веке, на кафедре психологии наш преподаватель сказал прилюдно, что у меня большой талант убеждать окружающих в их исключительности..! Вообще-то, я делал (и делаю!) это в благих целях. Хочу, чтобы у людей вырастали крылья, чтобы они перестали занижать самооценку, чтобы возлюбили себя… Ведь, если ты не любишь себя, кто же полюбит тебя?! Что-то я отвлекся… Я предложил Арсению Веденину написать своего рода рецензию на спектакль «Бал Мессира», в котором он дважды сыграл заглавную роль, но в пятницу, 13-го эту же роль играл Виктор Богомолов… И пообещал, что напишу Рецензию на Рецензию… Получился неплохой Психо Дель Арт..! Читаем, коли есть охота. Сначала – «первоисточник», засим – обещанные комментарии. По мне, так шкодно!
Арсений Веденин:
«Это — психоделично: человек, игравший Мессира, уходит из проекта и, будучи театральным обозревателем, пишет рецензию на другого Мессира», — пишет мне сегодня Андрей Маслов в личных сообщениях. И не могу с этим не согласиться. Сама по себе сложившаяся ситуация — из ряда вон. Видимо, мой личный «Бал Мессира» должен иметь какой-то логичный финал. И пусть им станут рассуждения об увиденном (не рецензия!) театрального обозревателя, решившего прикоснуться к актерской профессии. Ну что ж, погнали.
После того, как я покинул проект, Андрей Маслов ввёл в спектакль нового Мессира. Влюблённым Воландом предстояло стать профессиональному актёру Виктору Богомолову. Влюблённый Воланд. Смешно звучит? Не так ли? Но именно эту идею Андрей Маслов вложил в свою интерпретацию «Мастера и Маргариты»: Мессир изнывает от безответной любви к Маргарите и в финале проявляет своё человеческое нутро на полную катушку. Для этого Андрей даже набрался наглости и разбавил роман гениального Михаила Афанасьевича своей прозой, написав сцену, где происходит объяснение между Воландом и Маргаритой.
Анализировать своё существование на сцене в предыдущих двух спектаклях, естественно, не берусь, но актёрская игра Виктора Богомолова — это история, лишённая абсолютно всяких эмоций. Образ получился скучным и плоским. Андрей, если ты оставляешь сцену с объяснением Воланда, ну тогда попытайся донести до актёра, что надо выражать хоть какие-то эмоции, на лице должна быть хоть какая-то мимика, нужно хоть какое-то проявление чувств. По твоей задумке Мессир по самое не хочу влюбился в Маргариту, ну тогда пусть Богомолов хоть как-то покажет эту любовь. За весь спектакль её и близко не было — ни в глазах актёра, ни в его интонациях. Мессир был деревянный. Если ты всё-таки решил, что Мессир — это Мессир и всё человеческое ему чуждо, убирай сцену с объяснением, иначе расставляй акценты, закладывай другую идею в спектакль. Делай качественную инсценировку с иным посылом.
С другой стороны — сам по себе образ Богомолова можно было сделать демонически притягательным. Сама фактура к этому призывает. Но отсутствие определённого шарма и обаяния (если природа этим обделила, профессиональному актёру это можно было наработать в процессе репетиций) в купе с огрехами внешнего вида (рубаха, торчащая из под пиджака меня насмешила) полностью рушит образ Мессира. Если же сам актёр видит свой образ, как воплощение зла и мудрости, где не место эмоциям, где в приоритете — циничная насмешка над человечеством — это надо было показать. Надо было явить зрителю внутреннюю силу своего персонажа, безоговорочную власть, сокрушающую мощь. Я этого не увидел. Мессиру Виктора Богомолова я не верил. Ни одной секунды.
Что касается Оксаны Тяганян, исполнявший Маргариту, то в этот раз её игра — это один сплошной отчаянный, безумный рывок к своему Мастеру. Прожигающая любовь, разъедающая боль, накрывающее помешательство — всё это она прожила максимально честно. Если сравнить с предыдущими спектаклями, то вчера её жизнь на сцене была мощным скачком на Эверест. Ксюша, твоя Маргарита затмила всех. На «Бале Мессира» Балом правила ты. Не иначе.
Мастер Саши Шамрицкого привнёс в действие свои полутона. Говорят, с ума сходят те, у кого этот ум есть. Александр как нельзя лучше олицетворял это высказывание. Сумасшествие Мастера было многогранным, притягательным, своеобразной системой из загадок, которые невозможно разгадать. Обезумевший взгляд, пронзающий тысячи временных пространств и замирающий в вечности. Передо мной сидел глубокий актёр со своей личной болью. Ведь у каждого актёра должно где-то болеть. А как иначе? Эту боль я увидел и она стала моею. Единственное что, хотелось больше любви к Маргарите в сцене извлечения. Но спасибо, Оксане — ей всё же под конец удалось зажечь своего Мастера и пазл завершился.
Если говорить о спектакле в целом, то спектакля, увы, нет. Есть отдельные, иногда слишком затянутые, неуклюже склеенные сцены из романа. Каждая сцена в «Бале Мессира» — заявка на развитие определённой мысли. Сцена заканчивается, мысль обрывается, начинается другая история. Ни тема ослепляющей любви, ни человеческого бытия, ни тотального одиночества нигде не раскрываются до конца. Режиссер натягивает тетиву, чтобы выстрелить идеей, но так её и не отпускает. И как итог — полное отсутствие цельной картинки. То, что ты хочешь сказать зрителю, надо плавно нести через весь спектакль. У Андрея, на мой взгляд, это не получилось. А ведь Маслову есть что сказать, я уверен. Но нужно ли для этого брать такой сложный материал? В этой огромной вселенной булгаковских смыслов, он просто не смог найти свой личный. Поэтому и пришлось стать соавтором великого классика, исказить один из центральных образов романа (в случае с Богомоловым — вообще этот образ не создать) и окончательно запутаться в целях и задачах. Поэтому спектакль и не случился.
Как итог — у спектакля отсутствует всякое режиссёрское решение. Есть решение каких-то своих личных внутренних задач, которые вряд ли будут понятны зрителю. Если задача — поставить великий роман на сцене и удовлетворить свои режиссерские амбиции, то нужно это задачу расписать по пунктам, чётко представляя весь процесс. Если этого понимания нет, то зачем тратить свою энергию впустую?
На этом закончу. «Бал Мессира» имеет право на существование, но в него надо вдохнуть жизнь и, что самое главное, вложить душу. Это невероятный труд. Надеюсь, Андрей Маслов к этому готов и спектакль переживёт ещё не одно перерождение, прежде чем останется в сердцах зрителей».
___________________________________________
Ну а теперь – обещанная шутливая «ответка» «Постуму».
«Из непрочитанного письма Мессира к Михаилу Булгакову (тональность a-mol)».
«… Уважаемый Михаил Афанасьевич! Хочу наябедничать тебе на некоего бездарного амбициозного провинциального режиссеришку Андрея Маслова, замахнувшегося на инсценировку твоего эпохального полотна «Мастер и Маргарита», дабы потрафить свое простолюдинное честолюбие!! Признаюсь: сначала роль Воланда играл я, Мессир, и все было более, чем хорошо: спектакль случился изумительным, точно передающим все оттенки и полутона взаимоотношений мужчины и женщины. Благодаря мне и Маргарите, он блистал всеми красками палитры Любви и верности: земной и Небесной! Это был гимн Женщине, о которой мечтают все, но мало кому удается Ее встретить. А потом, что-то пошло не так, и этот… бездарь Маслов нашел другого Воланда..! И это – после меня??!!! Чудовищное коварство! Вот и все, Миша, ку-ку! Твой роман буквально растоптан, раздавлен, извращен, искажен неправильными акцентами, мизансценами, интонациями, подачей, бессмысленным набором никак не связанных между собой сцен..! Более того, этот амбициозный бездарь (напомню его фамилию – МАСЛОВ!) еще набрался смелости и вставил в свой спектакль по твоему роману апокрифичную главу собственного рукописания, где Воланд изнывает от лютой ревности к обыкновенному земному мужчине..! Каково?! Нет, когда я играл эту сцену, то она меня не коробила… Но ведь это играл Я! К тому же, мои стихи (грешен, Миша, попросил этого… режиссеришку, чтобы они прозвучали в спектакле) были купированы самым иезуитским способом..! И они НЕ ПРОЗВУЧАЛИ!!! А еще, Миша, он набрался наглости показать спектакль «Бал Мессира» (не со мной в роли Воланда!) в пятницу, 13-го!!! Да он издевается над нами, Миша! А ты безмолвствуешь. Я понимаю: корпоративное братство врачей и драматургов, да и вторых жен у вас звали одинаково – Елена Сергеевна, — но ведь не до такой же степени! Обидно, товарищ Булгаков, за ваше попустительство так называемой «инсценировки» этим… с позволения сказать, маргиналом и… бонвиваном, в то время, как подлинные знатоки и ценители Вашего таланта теперь вынуждены в гробовой тишине терпеть два часа действа из первого ряда зрительного зала! Без антракта, Афанасьевич, без даже минутного антракта. Он — мизантроп, и, если ты его не остановишь, Миша, то он – неровен час – сократит, отшлифует и доведет спектакль до совершенства… Он еще, неровен час, и «Золотую маску» захочет отхватить с «Балом Мессира»..! И ведь добътся своего, шельмец, с него станется. А я?.. А как же я??!! Ведь ты писал обо мне и про меня, Миша!!! Только я знаю подлинную глубину чувств твоего Воланда к моей Маргарите (пусть даже и благодаря апокрифичной «врезке» этого… бездаря Маслова). На сим заканчиваю, дабы не утомить. Но ты подумай, Миша, крепко подумай о том, что у меня наболело, ибо мочи нет… Извожу себя, Миша, пропадаю…!
P.S. Привожу тебе на своей странице в ФБ подборку фото двух Мессиров: меня и не-меня. Реши: кто из двоих – твой Воланд?
Подпись: бывший Мессир».
Обожаю Чехова (как и Булгакова – врачебное братство!): «Критиканы – обычно те люди, которые были бы поэтами, историками, биографами, если бы могли, но, испробовав свои таланты в этих или иных областях и потерпев неудачу, решили заняться критикой».
