Мысли-женщины романов Мураками: в Севастополе представили постановку по мотивам книг писателя

«Все божьи дети могут танцевать» (18+). Так называется рассказ японского писателя Харуки Мураками и сборник, куда вошло произведение. И словно желая проиллюстрировать этот посыл, актёры севастопольского «Театра горожан», занятые в постановке-впечатлении «Мураками» (18+), скорее танцуют, чем исполняют роли в привычном для нас понимании.

Обложка: Руслан Микаилов

Ведь так проще донести до зрителя те непередаваемые словами настроение и смысл, которые считываются в книгах у японского писателя не дословно, а между строк, в атмосфере его произведений и в послевкусии от прочтения. Актёры танцуют и передают эмоциональную информацию через пластику тел. И это заслуга режиссёра по пластике Андрея Еронского. А ещё глубже погрузиться в уютное муракамиведение помогают сценография и режиссура Наталья Слепченко.

Как таковой драматургии в постановке нет, а повествовательная канва спектакля строится на базе документальной книги Мураками «О чём я говорю, когда говорю о беге» (16+), название которой говорит само за себя. И действительно: в ней писатель рассказывает о том, как начал бегать, как стал участником марафона, и что вообще в его жизни и писательской карьере значит бег.

Фото: Руслан Микаилов

Как выясняется, очень много значит. Бег он сравнивает с умением писать романы. И то, и другое требует дисциплины. И то, и другое — про длинные дистанции. Надо уметь распределять силы, понимать, где надо ускориться, а где, наоборот, сбавить темп. Главное — не перейти на шаг. И не думать о том, каким ты по счёту прибежишь к финишу. Потому что это неважно. Ты бежишь для себя, а не для того парня или вопреки всему. Чтобы не обойти всех, став лучшим, а чтобы стать лучше себя вчерашнего.

И в этом сравнении бега с писательством невольно вспоминаешь другой нон-фикшн Мураками — «Писатель как профессия» (16+), вышедший через восемь лет после «Бега». И немудрено: оба эти вида деятельности стали для японского автора стержневыми. Без бега он не может писать, а если не будет писать, какой смысл бегать, то есть жить?

И вот пока мы, зрители, «бежим» вместе с писателем, мы параллельно знакомимся и с его творчеством. Мы проживаем вместе с ним его крупнейшие произведения: «1Q84» (16+), «Норвежский лес» (16+) и «Охота на овец» (16+). При этом двигаемся не в хронологическом порядке от раннего романа к позднему, а скорее в обратном: от позднего к раннему. Будто возвращаясь к истокам.

Но начинается представление с того, что на «сцене» в канун Нового года появляется некая дама, желающая выпить шампанского. Чуть позже появляется и сам Мураками, в шляпе, с усиками и с древним, советским чемоданом. Внутри — рукопись романа, и он признаётся, что не издавался уже семь лет.

Фото: Руслан Микаилов

Понять, о каком именно романе идёт речь сложно, потому что, если проследить даты выхода книг писателя, то можно удостовериться, что таких длительных перерывов у него никогда не было. Единственное, был восьмилетний перерыв между романами «Убийство командора» (2017) и «Город и его ненадёжные стены» (2023), последний, к слову, пока так и не перевели на русский язык, — но в 2020 году у прозаика выходил сборник рассказов «От первого лица».

В итоге между дамой и Мураками завязывается разговор. Он рассказывает ей о своём увлечении бегом, о некоторых особенностях своих романов и вообще о взглядах на жизнь. Причём последние у него антропоморфны и выступают в качестве женщин в чёрных кимоно. Они, порой, говорят за писателя, танцуют, выражают себя пластично. И когда часы пробивают полночь, и начинается Новый год, происходит чудо. И с Мураками, и со зрителями.

Руслан Микаилов